Джеймс Джойс |Дублинцы. Улисс|
Джеймс Джойс
«Дублинцы. Улисс»
|15 реалистичных рассказов, 1914 г. и роман, 1922 г.|
«…Он смотрел на эту картину и размышлял о жизни; и (как всегда, когда он размышлял о жизни) ему стало грустно. Им овладела тихая меланхолия. Он ощутил, как бесполезно бороться с судьбой, - таково было бремя мудрости, завещанное ему веками. Он вспомнил томики стихов, стоявшие дома на полках. Он купил их еще в холостые годы, и часто по вечерам, сидя в маленькой комнате возле прихожей, он испытывал желание достать с полки один из томиков и почитать вслух своей жене. Но каждый раз робость удерживала его; и книги так и оставались на своих полках. Иногда он повторял про себя стихи, и это утешало его…»
Джеймс Джойс
Дублинцы |рассказ «Облачко»|
Друзья, я очень давно хотела посвятить этому талантливому автору один из выпусков рубрики ЛГ. Ещё в июне у меня созрела идея рассказать Вам о романе «Улисс» Джеймса Джойса, так как 16 июня во всем мире почитатели его таланта празднуют «День Блума» или «Bloomsday»! Но, видимо, только сейчас пришло его время… Имя ирландского писателя Джеймса Джойса (James Augustine Aloysius Joyce), родившегося в конце 19 века, подверглось невероятной метаморфозе. Из скандального и, практически, нарицательного – оно стало классическим. Шелуха случайных впечатлений, сплетен и скандалов вокруг его творчества исчезла и пред нами, живущими в 21 веке, предстал очень талантливый и самобытный писатель, раннее творчество которого в России очень часто сравнивают с произведениями А.П. Чехова.
Из аннотации к книге:
«… Джеймс Джойс, великий ирландский писатель, классик и одновременно разрушитель классики с ее канонами, человек, которому более чем кому-либо обязаны своим рождением новые литературные школы и направления ХХ века. В настоящее издание вошел сборник психологически тонких новелл «Дублинцы», по мастерству не уступающих рассказам Антона Павловича Чехова. «Моим намерением, — писал Джойс, — было написать главу из духовной истории моей страны, и я выбрал местом действия Дублин, поскольку, с моей точки зрения, именно этот город является центром паралича». Паралич для Джойса — это символ ненавистных ему пороков современной ирландской жизни: косности, низкопоклонства, коррупции, культурной отсталости и бездуховности. Это первое реалистическое произведение ирландской литературы XX века. И, наконец, «Дублинцы» — это новый этап в развитии европейской новеллистики, не менее важный, чем чеховская проза. В сборник также вошел роман «Улисс» (1922 г.) — главное произведение писателя, «божественное творение искусства» по словам Набокова, определившее пути развития искусства прозы и не раз признанное лучшим, значительнейшим романом за всю историю этого жанра…»
В сборник, представленный сегодня в ЛГ, вошли 15 реалистичных рассказов под объединяющим названием «Дублинцы» и роман «Улисс» Джеймса Джойса. «Дублинцы» своим появлением обязаны ирландскому поэту Джорджу Уильяму Расселлу, который попросил Джойса написать для журнала «Ирландская усадьба» какое-нибудь произведение, которое понравится его читателям и не будет слишком модернистским. Но после публикации нескольких новелл, он поспешил отказаться от услуг Джойса, так как читателям журнала его новеллы не понравились! Но Джойс не отказывается от идеи написания сборника рассказов и на протяжении почти 4 лет рождаются истории героев «Дублинцев». Окончательный вариант сборника включает в себя 15 рассказов, объединенных связующей темой – «… Я пытался, - писал Джойс, - представить жизнь Дублина на суд беспристрастного читателя в четырех аспектах: детство, отрочество, зрелость, общественная жизнь…».
Из вступительной статьи к сборнику рассказов:
«… Русский читатель "Дублинцев" непременно задаст себе вопрос: а нет ли прямого влияния Чехова на прозу ирландского автора? Сам Джойс, когда его спрашивали об этом, отвечал отрицательно: нет, он не был знаком с творчеством Чехова в пору работы над "Дублинцами". Но кажется, что чеховские персонажи: все эти жалкие, влачащие свои дни в пропыленных конторах клерки, люди "в футлярах", пошлые нувориши, интеллигенты, не знающие, куда приложить свои силы, женщины, задыхающиеся без любви, - "перекочевали" на страницы "Дублинцев". "Облачко" - это же "Толстый и тонкий". Было два приятеля. Один преуспел, а другой так и остался ничем и вот теперь на того, преуспевшего, взирает с подобострастием. А по сути оба пошлы и ничтожны. В "Личинах" просматривается "Смерть чиновника" - та же пошлость пошлого человека; в "Несчастном случае" - "Дама с собачкой" и "Человек в футляре". Или же вдруг мелькнет, как в концовке лучшего рассказа сборника "Мертвые", образ снега из эпилога "Трех сестер".
Близость творческих установок ощутима и в поэтике. Оба писателя видели зловещие признаки духовного нездоровья своих современников в мелочах быта, поведении, походке, интонации - там, где другая рука, привыкшая к более размашистым мазкам, не нашла бы ничего заслуживающего внимания. Описывая в своих рассказах эту область житейских неурядиц, утверждая бесфабульность как художественную норму, Джойс и Чехов обосновывали новый тип эстетики. В мире, где всем завладела пошлость, нет и не может быть ничего нового. Рассказывать не о чем, можно лишь бесстрастно фиксировать в слове тягостное течение жизни. Боясь оказаться навязчивым, автор как бы предоставляет возможность читателю самому читать текст. Но текст так продуман и до такой степени драматизован, что и в самом деле есть только одна возможность, в одном-единственном месте текста написать: "Идет дождь"...»
Екатерина Юрьевна Гениева, «Перечитывая Джойса»
|российский филолог, библиотечный, культурный и общественный деятель, эксперт ЮНЕСКО, директор Института толерантности|
А о том, чтобы прочесть или нет роман Джеймса Джойса «Улисс», мне кажется, что сомнений быть не должно! Однозначно, прочесть. Узнать его мир. Познать Джойса… И мне очень нравятся слова Владимира Набокова из его «Лекций по зарубежной литературе» о романе «Улисс», которые не позволят нам совершить ошибочное путешествие по невероятным аллюзиям Джойса:
«… «Улисс» — превосходное, долговременное сооружение, но он слегка переоценен теми критиками, что больше заняты идеями, обобщениями и биографической стороной дела, чем самим произведением искусства. Я должен особо предостеречь вас от соблазна видеть в беспорядочных блужданиях и мелких приключениях Леопольда Блума летним дублинским днем прямую пародию на «Одиссею», где рекламный агент Блум исполняет роль Одиссея, иначе — Улисса, героя хитроумного; а склонная к адюльтеру жена Блума представляет добродетельную Пенелопу, тогда как Стивену Дедалу отводится роль Телемака. Очень приблизительная и очень общая перекличка с Гомером, очевидно, существует в теме странствий Блума, на что указывает название романа, — существует наряду со многими другими присутствующими в книге классическими аллюзиями; но было бы напрасной тратой времени искать прямые параллели в каждом персонаже и в каждой сцене «Улисса». Нет ничего скучнее затяжных аллегорий, основанных на затасканном мифе; после того как роман вышел частями, Джойс тут же вычеркнул псевдогомеровские названия глав, увидев, на что нацелились ученые и псевдоученые педанты…»
P.S: Путешествуйте, Друзья, и на страницах книг и в реальном мире! Наша планета прекрасна – она нам преподносит поистине замечательный дар – путешествуя, мы познаем другие миры, другие культуры и, прежде всего, самих себя!
21.01.2017 г.
